Объяснение в любви - Страница 32

А сегодня над террасой нависала непривычно глубокая тишина. Даже неумолчный шум машин вроде бы стих.

Или, может быть, это я отключилась от внешнего мира? — убито подумала Анхела. Судьба нанесла мне удар, от которого невозможно оправиться. Не следует ли воспринять происшедшее как заслуженный урок? Не пора ли выпрямиться во весь рост и взглянуть в лицо действительности?

Мне не нужна действительность, вздохнула Анхела. Мне отчаянно хочется вернуть то, что было: прошлое, со всеми его сомнениями, обманами, иллюзиями…

8

Около двух часов ночи Клайв распахнул дверь, ведущую на террасу, и вышел на воздух. Позади осталась смятая постель. Он так и не сомкнул глаз. Без Анхелы кровать казалась жесткой, неуютной, чужой. Так что, запахнув черный халат, Клайв прогулялся в кухню, прихватил из холодильника сандвич и бутылку красного вина и отправился на террасу — поразмыслить о сложившейся непростой ситуации.

Установив спинку одного из шезлонгов в вертикальное положение, он уселся, вытянул длинные ноги, удовлетворенно вздохнул.

Ночь выдалась душная и влажная, однако в сравнении с постелью, в которой нет Анхелы, даже терраса кажется куда предпочтительнее. Собственно, почему бы и не провести здесь остаток ночи?

Или, может, попробовать уговорить Анхелу отпереть дверь? Впрочем, раз уж он прождал так долго, подождет и до рассвета. Клайв устроился поудобнее, пригубил вина, закрыл глаза…

Как здесь спокойно и мирно! И даже по-своему приятно, если не считать духоты. Ночь укрыла непроницаемым плащом тьмы все то, о чем Клайву отчаянно не хотелось вспоминать.

Только — что за досада! — тишину нарушил какой-то посторонний звук. Клайв пропустил бы его мимо ушей… вот только звук этот показался на удивление знакомым: так вздыхала во сне его Анхела, томно и тихо.

Клайв открыл глаза и оглянулся.

Она была рядом, меньше чем в десяти метрах от него. И спала на боку, спиной к нему. Если бы не светлая обивка шезлонга, Клайв бы ни за что не заметил Анхелу в темноте. Черное платье, облегающее стройную фигуру, четко выделялось на серебристо-сером фоне.

Сердце его на мгновение сбилось с ритма и застучало вновь в два раза быстрее. Поднявшись с шезлонга, Клайв поставил бокал, бутылку и тарелку с сандвичем на соседний столик и босиком неслышно подошел к спящей. Постоял минуту-другую, глядя на Анхелу сверху вниз. Как она трогательна, как беззащитна во сне: ладонь подложила под щеку, беспорядочно разметавшиеся иссиня-черные волосы закрывают лицо…

Опустившись на колени рядом с шезлонгом, Клайв осторожно подобрал длинные шелковистые пряди, перебросил их назад, через плечо. И тут впервые заметил на щеках Анхелы следы слез…

В груди у него стеснилось. Неужели она плакала здесь, в одиночестве? Неужели плакала из-за него?

Должно быть, каким-то шестым чувством Анхела ощутила его присутствие. Длинные черные ресницы затрепетали, с нежных губ сорвался еле слышный вздох. Глаза открылись — восхитительные, фиалковые, затуманенные сном глаза, — и Анхела нежно улыбнулась ему.

Бывало ли такое, чтобы она, пробуждаясь, не встречала меня улыбкой? — с тоской подумал Клайв. А в аметистовых глубинах глаз, точно в зеркале, отражалась беззаветная любовь. Любовь, всегда любовь. Господи, почему же ему никак не дается это слово? Не потому ли, что чувства его слишком сильны? Madre de Dios, да он же всегда любил Анхелу — вот только упрямо отказывался признаться в этом даже себе!

Тонкие чуткие пальцы коснулись его щеки. Скользнули к бровям, затем проследили линию губ, уже готовых изогнуться в ответной улыбке. Для человека, с детства привыкшего к ласкам, это прикосновение не походило ни на одно другое. Оно заключало в себе величайшее, священнейшее из благословений — ни больше ни меньше.

Осторожно сжав ладонями хрупкие пальцы, он поднес их к губам. Фиалковые глаза потеплели, а в зеленых вспыхнул знакомый огонек. Они с Анхелой всегда умели превратить самую что ни на есть мимолетную близость в апофеоз любви. Вот почему на протяжении всего знакомства их не оставляло ощущение чуда…

— Привет, — тихо прошептал Клайв. — С чего это ты вздумала здесь заснуть?

Только тогда Анхела осознала, где находится. Более того, вспомнила, почему она здесь. Рука отдернулась, улыбка погасла. Отвернувшись, молодая женщина спустила ноги на пол и села прямо, недвусмысленно давая понять, что Клайву надлежит встать и отойти хотя бы на шаг. Но кто-кто, а Риджмонт отступать не собирался, особенно теперь, когда его и Анхелу разделяли какие-то ничтожные сантиметры. Так что он не сдвинулся с места. Молодая женщина нервно пригладила волосы, явно пытаясь взять себя в руки.

— Который час? — спросила она.

— Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил Клайв, начиная потихоньку злиться. Какая разница, который час, в конце-то концов?

— У меня молния застряла, — пожаловалась Анхела, как будто это все объясняло.

— А попросить меня помочь не догадалась? — саркастически осведомился Клайв.

Ответом ему был лишь красноречивый взгляд. Вздохнув, он поднялся на ноги. Анхела тоже встала и направилась было к двери, но Клайв удержал ее за плечо.

— Не уходи, mi amor, — взмолился он. — Ты ведь еще не спросила, что здесь делаю я…

Анхела помедлила. Опасливо оглянулась и увидела, как Клайв горько усмехнулся.

— Без тебя постель холодна и пуста. — И, заметив, как бессильно поникли ее плечи, глухо добавил: — Может, вернешься ко мне?

Анхеле отчаянно хотелось вернуться. Клайв прочел это в ее глазах, прежде чем она вновь отвела взгляд и покачала головой.